湯姆轉移了注意力，不再為心中的秘密所苦惱，原因之一是，他現在感興趣的是另一件更重要的事情：貝基·撒切爾不來上學了。經過幾天的內心鬥爭，湯姆想了結這樁心事，可是沒成功，結果他發現晚上自己一個人傷心地圍着她家轉悠。她原來是生病了，可萬一要是死了呢！想到這，他都快要發瘋了。什麼打仗啦，當海盜呀，他全無了興趣。美好的生活一去不復返，留下的儘是些煩惱。他收起鐵環，球拍也被放到了一邊，這些東西已經沒用了，不再能帶來快樂。最擔心他的是他姨媽。她馬上試着想用各種藥來治療他。地姨媽這個人和有些人一樣，對於專賣藥，或強身、健體等之類的保健藥品，不分青紅皂白都要先試為快。只要有新的出來，她從不落下一樣，一古腦拿來就試，可是她自己從不生病，所以逮着誰，就是誰。她訂了所有的醫學刊物和骨相學之類的東西。裡面一本正經的胡說八道簡直成了她的命根子。什麼通風透氣、怎樣上床和起床、吃什麼、喝什麼、運動量多少為佳、保持什麼樣的心情，還有穿什麼樣的衣服等等，這一切廢話都被她當作至理名言。有趣的是儘管健康雜誌上的內容前後兩期說得驢唇不對馬嘴，忽左忽右，但她卻從來沒有發現過。她這人頭腦簡單，心地單純，所以極容易上當受騙。於是，她帶上廢話連篇的刊物和騙人的藥，用比喻的說法，就是帶上死亡，騎上灰馬，身後跟着魔鬼出發了。可她滿以為帶的是靈丹妙藥，自己是華佗再世，這下受苦受難的鄰里有救了。
У Тома появились новые большие тревоги: Бекки Тэчер перестала ходить в школу. Эти-то тревоги и отвлекли его ум от мучительной тайны, волновавшей его. Том несколько дней пытался разжечь в себе гордость и выбросить Бекки из головы, но это ему не удавалось. Он начал бродить по вечерам вокруг ее дома и чувствовал себя очень несчастным. Она заболела. Что, если она умрет? Эта мысль удручала его. Он перестал интересоваться военными стычками, и даже морские пираты уже не увлекали его. Очарование жизни исчезло, осталась одна тоска. Он забросил обруч и палку: они не давали ему былых наслаждений. Его тетка встревожилась и стала его лечить, пробуя на нем всевозможные средства.
Она принадлежала к числу тех людей, которые страстно увлекаются всякими патентованными снадобьями и новоизобретенными лечебными методами. Без устали проделывала она всевозможные медицинские опыты. Как только в этой области появлялось что-нибудь свежее, она жаждала испробовать новинку — не на себе, потому что никогда не хворала, но на первом, кто попадался ей под руку. Она выписывала все медицинские журнальчики, жульнические брошюрки френологов,[26] и величавое невежество, наполнявшее их, было для нее слаще меда. Их бредни о вентиляции комнат и о том, как нужно ложиться в постель, и как подниматься с постели, и что есть, и что пить, и сколько нужно делать моциону, и какое поддерживать в себе состояние духа, и какую одежду носить, — все это было для нее непререкаемой истиной, и она никогда не замечала, что журналы, полученные в нынешнем месяце, ниспровергают все то, что сами же рекомендовали в прошлом. Она была честна и простодушна — и потому легко становилась их жертвой. Она собирала все шарлатанские журналы и все шарлатанские снадобья и, говоря фигурально, вооруженная смертью, мчалась на бледном коне, “а за нею все силы ада”. Она очень удивилась бы, если бы узнала, что для своих страждущих соседей она не ангел-целитель и не “ханаанский бальзам”.[27]
時下，水療法是個新玩意，正巧湯姆精神也不怎麼樣，這下可得了她的勁。早晨天一亮，她就把湯姆叫到外邊，讓他在木棚裡站好，然後沒頭沒臉地給他澆上一陣涼水。她還用毛巾像銼東西一樣使勁給湯姆擦身，讓他緩過來。接着她用濕床單包起湯姆，再蓋上毯子直捂得他大汗淋漓，洗淨靈魂。 用湯姆的話來說，就是“要讓污泥穢水從每根毛細管中流出”。
В то время только что входило в моду водолечение, и удрученное состояние Тома подвернулось как раз кстати. Тетка поднимала его с постели чуть свет, уводила в дровяной сарай, окатывала целым ливнем холодной воды и растирала полотенцем, жестким, как скребница; потом обвертывала его мокрой простыней и укрывала одеялами, чтобы довести его до седьмого пота, и несчастный потел так, что, по его собственному выражению, “у него все желтые пятна души выступали наружу сквозь поры”.
經過這番“好心”的折騰，那孩子卻更加憂鬱、更加蒼白、沒精打采。於是乎，她又動用了熱水浴、坐浴、淋浴，直至全身水浴法，但都無濟於事。那孩子仍然看上去像口棺材，死氣沉沉。她又特別往水里加了一點燕麥和治水泡的藥膏，她還像估量罐子容量一般來合計着湯姆的用藥量，每天拿些所謂的靈丹妙藥給他灌上一通。
Несмотря на все это, мальчик бледнел и хирел, и вид у него был очень печальный. Тетка присоединила к прежнему лечению горячие ванны, “сидячие” ванны, души и обливания. Но мальчик оставался унылым, как погребальные дроги. Чтобы помочь воде, тетка стала кормить его жидкой овсянкой и облепила нарывными пластырями. Кроме того, она ежедневно наполняла его, словно кувшин, всевозможными шарлатанскими снадобьями.
此時此刻的湯姆對這種等同“迫害”的治療已經麻木不仁，老太太對此驚恐萬狀。她要不惜一切代價治好他的麻木不仁。她頭一回聽說止痛藥這個名詞，現在就派上了用場。她馬上買了一些，嘗後覺得這下有救了。用這種藥簡直等於拿火燒人。她丟下水療法和別的，一心把希望寄託在這止痛藥上。她給湯姆服了一湯匙藥，然後萬分焦慮地等着結果。果然見效了，湯姆不再麻木不仁了，她的心情馬上平靜下來，也無憂無慮了。再瞧那孩子，突然醒過來興趣十足，就算老太太真地把他放在火上，也比不上他這陣子的勁頭。
Понемногу Том стал вполне равнодушен ко всем пыткам. Это равнодушие вселило в сердце старухи тревогу. Необходимо было во что бы то ни стало вывести Тома из такого бесчувствия. Как раз в это время она впервые услыхала о новом лекарстве, “болеутолителе”, и тотчас же выписала это лекарство в огромном количестве. Отведала его и обрадовалась: то был настоящий огонь в жидком виде. Оно бросила водолечение, отказалась от всяких лекарств и возложила все надежды на новое снадобье. Она дала Тому выпить полную чайную ложку и с замиранием сердца стала ждать результатов. Тревога ее моментально прошла и душа успокоилась, ибо “равнодушие” Тома, несомненно, в одну секунду исчезло. Если бы она посадила его на горячие угли, он не мог бы стать более оживленным и пылким.
湯姆覺得他該醒了，儘管姨媽的折騰讓他覺得很有浪漫情調，但卻缺少理智，花樣多得讓人眼花繚亂。他絞盡腦汁，終於想出一個解脫的計劃：假稱喜歡吃止痛藥。於是他時不時地找姨媽要藥吃，結果弄得她煩起來，最後她乾脆讓湯姆自己動手愛拿多少就拿多少，不要再來煩她就行。要是換成希德，她完全可以放心，可這是湯姆，所以，她暗中注意藥瓶的情況。她發現藥瓶的藥越來越少，但想都沒想到湯姆正在客廳裡用這種藥在補地板的裂縫。
Том почувствовал, что пора на самом деле проснуться от спячки. Такая жизнь вполне соответствовала его горестному настроению, но в ней было слишком много разнообразия я слишком мало пищи для души. Он стал придумывать всевозможные способы избавиться от этого бедствия и наконец напал на мысль притвориться, будто “болеутолитель” пришелся ему по вкусу: он стал так часто просить новую порцию снадобья, что тетке это надоело, и она сказала, чтоб он сам принимал его, когда вздумается, а ее оставил в покое. Будь это Сид, к ее радости не примешивалось бы никакой тревоги, но, так как дело касалось Тома, она стала потихоньку наблюдать за бутылкой. Лекарства действительно становилось все меньше, но ей и в голову не приходило, что Том лечит на себя, а щель в полу гостиной.
有一天，湯姆正在給裂縫“喂藥”，這時他姨媽喂養的那只黃貓彼得咪咪地叫着走過來，眼睛貪婪地盯着湯匙，好像是要嘗一口。湯姆說：
Однажды, когда он лечил таким образом щель, к нему подошел теткин рыжий кот, замурлыкал и, жадно поглядывая на чайную ложку, попросил, чтобы ему дали попробовать.
“彼得，要不是真想要，就別要了。”
— Ой, Питер, не проси, если тебе не хочется!
可是彼得表示它確實想要。
Питер дал понять, что ему хочется.
“你最好別弄錯了。”
— Смотри не ошибись… пожалеешь…
彼得拿定了主意要。
Питер выразил уверенность, что ошибки здесь нет никакой.
“這可是你自找的，我就給你，我可不是小氣，你要是吃了覺得不對勁，別怨別人只能怪你自己。”
— Ну, если ты просишь, я дам, я не жадный, но только смотри: не понравится — пеняй на себя.
彼得並無異議。因此湯姆撬開它的嘴，把止痛藥灌下去。彼得竄出兩三碼遠，狂叫着在屋裡轉來轉去。它砰的一聲撞在傢具上，碰翻了花瓶，弄得一塌糊塗。接着它昂起頭，後腿着地，歡快地跳來跳去，按捺不住發出高興的聲音。隨後，它又在屋裡狂奔亂跑，所到之處，不是碰翻這個就是毀了那個。波莉姨媽進來時正好看見它在連翻斤鬥。它最後哇地大叫一聲，從敞開的窗戶一飄而出，把餘下的花瓶也帶了下去。老太太驚獃了，站在那兒，眼睛從鏡框上往外瞪着；而湯姆卻躺在地板上笑得喘不過氣來。
Питер согласился на эти условия. Том раскрыл ему рот и влил туда ложку “болеутолителя”. Питер подскочил вверх на два ярда, затем издал воинственный клич и заметался кругами по комнате, налетая на мебель, опрокидывая цветочные горшки и поднимая страшный кавардак. Затем он встал на задние лапы и заплясал на полу в припадке безумной радости, закинув голову и вопя на весь дом о своем безмятежном блаженстве. Затем он опять заметался по комнате, неся на своем пути разрушение и хаос. Тетя Полли вошла как раз в ту минуту, когда он, перекувыркнувшись несколько раз в воздухе, исполнил свой заключительный номер: крикнул во все горло “ура” и выскочил в окно, увлекая за собой остальные горшки. Старая леди окаменела от изумления, оглядывая комнату поверх очков, а Том катался по полу, изнемогая от смеха.
“湯姆，那貓到底得了什麼病？”
— Что такое с нашим котом?
“我不知道，姨媽。”他喘着氣說。
— Не знаю, тетя, — едва мог пролепетать Том.
“我還沒見過這樣的事情，它究竟是為什麼那個樣子？”
— В жизни своей не видала подобных чудес! С чего это он так ошалел?
“我真的不知道，姨媽。貓快活的時候總是那個樣子。”
— Право же, не знаю, тетя Полли. Кошки всегда кувыркаются, когда у них какая-нибудь радость.
“是那個樣子的嗎？”語氣有點令湯姆生畏。
— Неужели?
В голосе тети Полли было что-то такое, что заставило Тома насторожиться.
“是的，姨媽。我是這樣想的。”
— Да, ’м. То есть я так думаю.
“你是這樣想的？”
— Ты так думаешь?
“是，姨媽。”
— Да, ’м.
老太太彎下腰，湯姆焦慮萬分地關注着。當他看出老太太的用意時，為時已晚，因為說明問題的那把湯匙已暴露在床帷下。波莉姨媽撿起湯匙，湯姆害怕了，垂下了眼皮。波莉姨媽一把揪住他的耳雜把他拽起來，還用頂針狠狠地敲他頭，敲得砰砰響。
Старушка нагнулась. Том с интересом и тревогой следил за ее движениями, по слишком поздно догадался, к чему она клонит. Из-под полога кровати торчала улика — чайная ложка. Тетя Полли вытащила ее оттуда и потрясла над его головой. Том вздрогнул и опустил глаза. Тетя Полли подняла его с полу за обычную рукоятку — за ухо — и больно стукнула по голове наперстком.
“我的小祖宗，你幹嗎要這樣對待那個可憐的傢伙，它又不會說話？”
— Ну, сэр, извольте объяснить, за что вы так мучаете бессловесную тварь?
“我是可憐它才給它吃藥的。你瞧，它又沒有什麼姨媽。”
— Я дал ему лекарство из жалости… потому что у него нет тетки.
“你說什麼，它沒有姨媽！傻瓜！那和這事有什麼關係？”
— Нет тетки! Что за вздор ты городишь, глупец! При чем здесь тетка?
“關係多着呢。它要是有姨媽，那肯定會不考慮它的感情，給它灌藥燒壞它的五臟六腑不可！”
— Как — при чем! Будь у него тетка, она выжгла бы ему все потроха, припекла бы ему все кишки без пощады… Она не поглядела бы, что он кот, а не мальчик!..
聽到這，波莉姨媽突然感到一陣難受，後悔不已。湯姆的說法讓她開了竅。貓受不了，那孩子不也同樣受不了嗎？她軟下來，心裡感到內疚。她眼睛有點濕潤，手放在湯姆頭上，親切地說：
Тетя Полли ощутила угрызения совести. Ее лечение представилось ей в новом свете: то, что было жестокостью по отношению к коту, могло быть жестокостью и по отношению к ребенку. Сердце ее стало смягчаться, и она устыдилась. Слезы выступили у нее на глазах, и, положив руку на голову Тома, она мягко сказала:
“湯姆，我本是好意。再說，湯姆，我那樣做確實對你有好處。”
— Я ведь старалась для твоей же пользы, Том. И это принесло тебе пользу.
湯姆抬起頭，嚴肅地看著姨媽的臉，並眨着眼睛盯着她說：
Том серьезно посмотрел ей в лицо. Только углы его рта вздрагивали еле заметной усмешкой.
“我的好姨媽，你是好意，這我曉得。我對彼得也是好意呀。那藥對它也有好處。自我給它灌藥以後，我再也沒有看見它的影子。”
— Я знаю, тетя, что вы желали мне добра, да и я Питеру тоже. Это принесло нему пользу. Я никогда еще не видывал, чтобы он так лихо танцевал…
“哦，去你的，湯姆。別再氣我了。你就不能做個聽話的孩子嗎？哪怕是一次也行，這樣的話，就不需要再用藥了。”
— Ну, будет, будет, Том, не раздражай меня снова. Веди себя хорошенько, будь умницей… и больше тебе не будет лекарств.
湯姆早早來到學校，人們發現，奇怪的是他最近每天都是這樣。和往常一樣，他沒跟夥伴們在一起玩耍，而是獨自一人在校門口徘徊。 他說自己病了，看上去也確實像生病的樣子。他裝出若無其事的樣子四處看著。其實，他真正關注的是那邊的那條路。這時，傑夫·撒切爾躍入眼帘，湯姆喜上眉梢，他盯着看了一會，然後失望地轉過身去。等傑夫走近，湯姆主動上前同他搭訕，想俟機套出有關貝基的情況，可是談了一通卻是白搭。湯姆只好等啊等啊，等得望眼欲穿。每當路那頭出現了女孩子模樣時，他都滿心歡喜，等到近處一看，不是他要等的人，他馬上恨得咬牙切齒。後來，路上蹤影全無，他的希望破滅了，所以他悶悶不樂地步進空無一人的教室，坐在那裡難過。這時，湯姆看見女孩的衣服從大門口飄進來，湯姆的心怦怦直跳，他馬上跑出教室，像印第安人一樣，開始登場表演。他叫着，笑着，你追我趕，甚至不顧摔斷手腳，冒着生命危險跳過柵欄，前後翻個不停或者拿大頂。總之，凡是他能想到的逞能事情，他都做了。他一邊做，一邊偷眼看看貝基·撒切爾是不是看見了這一切。可是她好像一點也沒看見，甚至連望一眼都沒有。這可能因為她沒有注意到他在那裡。於是湯姆就湊近了一些，“衝啊！殺呀”地喊個不停。他跑着抓下一個男孩子的帽子就扔到教室的屋頂上，然後又衝向另一群孩子，弄得他們跌跌撞撞四散開去，自己也一下子摔在貝基面前，還差點把她絆倒。貝基轉過身去，昂着頭。
湯姆聽見她說：
“哼！有的人自以為是，神氣得很呢——儘是賣弄！”
Том пришел в школу до начала урока. Все заметили, что такие необычайные случаи повторяются за последнее время каждый день. И сегодня, как всегда в эти дни, вместо того чтобы играть с товарищами, мальчик околачивался на школьном дворе, у ворот. Отказываясь от игр, он объяснял, что ему нездоровится, и вид у него действительно был очень болезненный. Он притворялся, что смотрит по сторонам, но на самом деле все время смотрел на дорогу. Как только вдали показался Джефф Тэчер, Том просиял, но через минуту лицо его сделалось снова печальным. Когда Джефф вошел в ворота, Том подбежал к нему, всячески стараясь навести его на разговор о Бекки, но тот был туповат и не понял его намеков. Том все ждал и ждал, проникаясь надеждой всякий раз, как вдали показывалось развевающееся платьице, и всем сердцем ненавидел ту, кому принадлежало оно, как только убеждался, что она не Бекки. Наконец платьица перестали показываться, и Том окончательно приуныл. Грустный и задумчивый, он вошел в пустой класс и уселся на свое место — страдать. В это время у ворот мелькнуло еще одно платье, и у Тома екнуло сердце. Миг — и он уже был во дворе, неистовствуя, как индеец: он кричал, хохотал, гонялся за мальчишками, прыгал через забор с опасностью для жизни, кувыркался, ходил на голове — словом, совершал всевозможные геройские подвиги, все время при этом поглядывая в сторону Бекки — смотрит ли она? Но она, казалось, не обращала на все это никакого внимания и ни разу не посмотрела в его сторону. Неужели она не замечает его? Он стал совершать свои подвиги поближе к ней. Он носился вокруг нее с боевыми криками, сорвал с кого-то кепку и забросил ее на крышу, врезался в толпу мальчишек, расшвырял их о разные стороны, растянулся на земле перед самым носом у Бекки и чуть не сбил ее с ног. Она отвернулась, вздернула нос и сказала:
— Пф! Некоторые воображают, что они интереснее всех… и всегда петушатся…
湯姆被說得臉直髮燒。他爬起來，偷偷地溜了，一副垂頭喪氣、被鬥敗的樣子。
Щеки у Тома вспыхнули. Он поднялся с земли и, понурый, раздавленный, медленно побрел прочь.