В тот же вечер Том и Гек вышли на опасную работу. До девяти часов они слонялись у таверны. Один наблюдал издали за входной дверью, другой — за дверью, выходившей в переулок. В переулке никто не показывался; никто, похожий на “испанца”, не входил в таверну и не выходил из нее. Ночь обещала быть ясной, и Том отправился домой, условившись с приятелем, что, если потемнеет, тот придет под окно и мяукнет; тогда Том вылезет к нему из окна, и они пойдут пробовать ключи. Но по-прежнему было светло, и около двенадцати Гек покинул свой наблюдательный пост и отправился спать в пустую бочку из-под сахара.
那天晚上汤姆和哈克作好准备去冒一次险。他俩在客栈周围转悠到９点后才开始行动。一个在老远处注视着小巷子，另外一个看客栈的门。巷子里没人来往，进出客栈的人，没有那个西班牙人的影子。晚上好像不太黑。汤姆回家前和哈克约定，如果夜色不错，哈克就出来学猫叫，汤姆听到后就溜出去用钥匙试开门。可是那晚天色明亮，哈克１２点左右结束望风，到空糖桶睡觉去了。
Во вторник мальчикам опять не повезло. В среду тоже. Но в четверг ночь обещала быть темной. Том вовремя сбежал из дому, запасшись старым теткиным жестяным фонарем и большим полотенцем, — чтобы прикрыть фонарь, если понадобится. Фонарь он спрятал в бочке, где ночевал Гек, и оба стали на стражу. За час до полуночи таверну закрыли и потушили огни (единственные в окрестности). “Испанец” так и не появился. Никто не входил в переулок и не выходил из него. Обстоятельства складывались благоприятно. Ночь была черная, и тишина нарушалась только отдаленными я редкими раскатами грома.
星期二，两个孩子遭了同样的歹运，星期三也是如此。到星期四晚上，天气有起色。汤姆提着姨妈那只洋铁旧灯笼，拿了一条遮灯光的大毛巾，乘机溜出去。他把灯笼藏在哈克的糖桶里，开始望风。午夜前一小时，客栈关了门，连那仅有的灯光也熄灭了。西班牙人没露面，巷子里也没人走动，一切平安无事。夜色深深，万籁俱静，远处偶尔传来一两声雷声。
Том достал фонарь, засветил его в бочке, тщательно обернул полотенцем, и оба смельчака во мраке подкрались к таверне. Гек остался на часах, а Том ощупью пробрался в переулок. Потом наступила пора тревожного ожидания, и Геку сделалось так тяжело, словно его — придавила гора. Он уже начал желать, чтобы перед ним во тьме блеснул свет; правда, это испугало бы его, но, по крайней мере, служило бы доказательством, что Том еще жив. Прошло, казалось, несколько часов с тех пор, как Том исчез. “Конечно, ему сделалось дурно. А может быть, он умер. Может быть, сердце у него разорвалось от волнения и ужаса”. Встревоженный Гек подходил все ближе и ближе к переулку, пугая себя разными страхами и ежеминутно ожидая, что вот-вот разразится катастрофа, которая отнимет у него последнее дыхание. Отнимать, впрочем, оставалось немного: он еле дышал, а сердце у него колотилось так сильно, что могло разорваться на части. Вдруг блеснул фонарь, и мимо промчался Том.
— Беги! — шепнул он. — Беги что есть силы!
汤姆拿起灯笼，在糖桶里点亮后用毛巾将它紧紧围住。夜幕中两个探险者蹑手蹑脚朝客栈走去。哈克放哨，汤姆摸着进了巷子。好一阵工夫，哈克焦急地等待着，心头好像压着座大山那样沉重。他希望能看到灯笼闪一下光，这虽然让他害怕，但它至少说明他还活着。汤姆好像走了有好几个小时似的。他一定是昏过去了，要么就是死了，或许因害怕和兴奋，心脏炸裂了。不安中，哈克已不知不觉地接近那条小巷，心里诚惶诚恐，时刻准备着意外不测的降临，一下子把他吓得憋过气去。事实上他已没有多少气了，他现在只能一点一点呼吸，这样下去不久就会心力衰竭。突然灯光一闪，只见汤姆狂奔着从他身边跑过。 “快逃！”他说，“快逃命！”
Повторять было незачем: первого слова оказалось вполне достаточно. Прежде чем Том повторил это слово, Гек уже мчался со скоростью тридцати или сорока миль в час. Мальчики ни разу не остановились, пока не достигли сарая заброшенной бойни в нижней части города. Не успели они укрыться в нем, как разразилась гроза, хлынул дождь. Отдышавшись немного, Том начал рассказывать:
他不必再重说，一遍就够了，还没等汤姆再说下去，哈克的速度已达到每小时三四十里，他俩一口气跑到村头旧屠宰场的空木棚那里才停下来。他们刚到屋檐下，风暴就来了，接着大雨倾盆而下，汤姆一缓过气就说：
— Ох, и страшно же было, Гек! Я попробовал два ключа, старался действовать как можно тише, но поднялся такой скрежет, что я еле дышал от страха. Ключ ни за что не хотел поворачиваться. Вдруг я, сам не замечая, что делаю, схватился за ручку и дверь распахнулась! Она не была заперта! Я вбегаю туда, сбрасываю полотенце и…
“哈克，真恐怖。我尽量轻地开门，试了两把钥匙，声音哗哗直响，吓得我气都喘不过来，钥匙也转不动了。后来，不知怎的我抓住门柄，结果门开了，门原来没上锁。我连忙跳进去，扯下灯笼上的毛巾，我的妈呀，我差点没被吓死。”
— Что?.. Что же ты увидел, Том?
“是什么？——汤姆你看见了什么？”
— Гек, я чуть было не наступил на руку Индейца Джо!
“哈克，我差点正踩上印第安·乔的手！”
— Не может быть!
“不会的！”
— Да! Лежит на полу и спит как убитый, раскинув руки, все с тем же пластырем на глазу.
“没错！他躺在那里，睡得很熟，眼睛上还贴着那块纱布，手臂摊开。”
— Господи, что же ты сделал? Он проснулся?
“乖乖，你干了什么？他醒了吗？”
— Нет, не шелохнулся. Пьян, должно быть. Я схватил полотенце — и бежать!
“没醒，连动也没动。我想，一定是喝醉酒了。我抓起毛巾就往外跑！”
— Вот уж я бы не подумал о полотенце, ей-богу!
“我要是你的话，连毛巾都不要了。”
— А я поневоле подумал: мне бы; влетело от тетки, если бы я потерял полотенце.
“我不行。要是丢了毛巾，姨妈会让我好受的。”
— Слушай, Том, а сундучок ты видел?
“喂，汤姆，你见到那箱子了吗！”
— Гек, у меня не было времени глядеть по сторонам. Ничего я не видел — ни сундучка, ни креста. Ничего, только бутылку и жестяную кружку на полу возле Индейца Джо. И еще я видел в комнате два бочонка и множество бутылок. Теперь ты понимаешь, какой там водится дух.
“哈克，我哪有时间看呢，没看到箱子，也没见到十字，除印第安·乔身边的地上有一个瓶和一只洋铁杯之外，别的什么也没看见。对了，还看到屋里有两只酒桶和一堆瓶子，你明白了吧，哈克，你说说，那间闹鬼的房子到底怎么了？”
— Какой же?
“怎么了？”
— Спиртной! Может быть, во всех тавернах общества трезвости имеется такая комната с “духом”? Как ты думаешь, Гек?
“闹鬼，闹的是酒鬼！也许所有的禁酒客栈都有个闹鬼的房间，喂，哈克，你说是不是？”
— Пожалуй, что и так. Подумать только!.. Слушай-ка, Том, а ведь теперь самое время взять сундучок, если Индеец Джо лежит пьяный.
“嗯，我想你说得对。谁也想不到有这样的怪事？可话说回来了，汤姆，现在乘印第安·乔还醉着，正是拿箱子的好机会。”
— Что ж! Поди попробуй!..
“说的是！不过，你去试试！”
Гек вздрогнул:
哈克吓得直打哆嗦。
— Нет… неохота…
“得了，不——我看不行。”
— И мне неохота, Гек. Рядом с ним всего одна бутылка. Этого мало. Будь три — другое дело. Тогда он был бы достаточно пьян, и я, пожалуй, пошел бы…
“我也觉得不行，哈克，一瓶酒是醉不倒印第安·乔的，他身边要是有三瓶，那他一定烂醉，我也敢去试一试。”
Наступило долгое молчание. Оба мальчика глубоко задумались. Затем Том сказал:
汤姆沉思了很久后才开口说：
— Знаешь что, Гек, не будем и пробовать, пока не узнаем наверное, что Индейца Джо в этой комнате нет. А то очень уж страшно. Если мы будем следить за ним каждую ночь, когда-нибудь мы наверняка увидим, как он выходит на улицу, и тогда быстрее молнии подцепим его сундучок.
“哈克，听着，只要印第安·乔一刻不走，我们就别试了。太吓人了。要是每天晚上都盯着点，我们肯定能看到他出来，无论何时，只要他一出来，我们就闪电般冲进去，抱着箱子就跑。”
— Ладно, согласен. Я готов сторожить нынче ночью и каждую ночь до самого утра, только остальную работу ты уж возьми на себя.
“行，我赞成，我一夜看到亮，天天晚上看，你负责去抱箱子。”
— Ладно, возьму. От тебя же требуется только одно: в случае чего, ты рысью пробежишь по Гупер-стрит и мяукнешь у меня под окном. А если я буду крепко спать, бросишь горсть песку мне в окно, и я тотчас же выбегу.
“好，就这么定下来。你到琥珀街去，过一个街区，并学猫叫。要是我睡着了，就朝窗上扔个小石头，叫醒我。”
— Ладно! Договорились.
“没问题，太妙了！”
— Ну, Гек, гроза прошла, я побегу домой. Скоро начнет светать — часа через два взойдет солнце. Ты там пока посторожи — ладно?
“哈克，风暴停了，我要回家去。再过一两个小时，天就亮了，你坚持看守这段时间，行吗？”
— Хорошо! Уж если я обещал, будь покоен. Целый год буду бродить по ночам около этой таверны. Весь день буду спать, а всю ночь сторожить.
“我说过的就干，汤姆，我愿意干。我愿每晚去盯那客栈，盯一年都行，白天睡觉，晚上盯个整夜。”
— Это правильно. А где ты будешь спать?
“这就好，你打算睡在什么地方？”
— На сеновале у Бена Роджерса. Он ничего, позволяет. Их негр, дядя Джек, тоже не гонит меня. Я таскаю воду для Джека, когда ему требуется. Иной раз попросишь у него есть — он дает, когда сам не сидит без хлеба. Замечательно добрый негр! Любит меня за то, что я никогда не задираю нос перед ним, перед негром. Случается, я даже ем вместе с ним. Только ты, пожалуйста, никому не рассказывай. Мало ли чего не сделаешь с голоду! Натворишь такого, что и не снится тебе, когда у тебя сытый желудок.
“本·罗杰斯家的干草棚里。他让我睡，他爸爸用的那个黑人杰克叔也让我睡，只要杰克叔要我干，我就帮他提水。有吃的时候，我要，他就给我一点。他真是个好人，汤姆。他喜欢我，我对他从不摆臭架子，有时坐下来和他一起吃饭。不过不要跟别人讲。一个人饿的时候，就管不了那么多了。只要有吃，什么事都愿意干。”
— Ну, если днем я обойдусь без тебя, Гек, я не стану тебя будить… Незачем тормошить тебя зря. А ночью в любое время, чуть что заметишь, сейчас же ко мне — и мяукни.
“好，白天要是用不着你，你就睡觉，我不会来烦你。晚上如有事情，就赶快跑到附近，学声猫叫就行了。”